Фидер - начало

Это было почти сорок лет назад, тогда мне было шестнадцать. Рыбалкой я увлекался с детства и уже имел некоторый опыт. Этому послужило то, что большую часть лета я проводил в деревне Хлебниково на берегу Клязьминского водохранилища. В этом месте Дмитровское шоссе пересекало канал, берега которого соединял огромный стальной ажурный мост. Вид с моста был похож на волжские просторы. Две высокие крутые насыпи вдавались в плес и подходили к глубинам фарватера. Внизу насыпь была покрыта бетонными плитами, а в воде присыпана булыжниками. Это место пользовалось популярностью у московских доночников. В выходные плиты были буквально утыканы донками. Люди ставили по пять-семь донок за раз. К тому времени моя детская ловля на удочку с берега и на мормышку с мостков и причала отошла на второй план.

Теперь я, как взрослый, ловил донками. Чаще это случалось после выходных. Обычно в воскресенье утром я делал обход нашего берега, чтобы узнать про клев и запомнить лучшее место, а в понедельник на рассвете занять его. У меня было пять самодельных донок. Каждая из них была оснащена: тридцатью метрами лески 0,3, тремя поводками, свинцовым грузилом, отлитым в столовой ложке, и колокольчиком с утяжелителем. Я умел варить кашу для насадки и забрасывать донки. Научился вытаскивать пустую снасть быстро и равномерно, перебирая леску так чтобы грузило шло поверху и не цеплялось за камни.

Ловил я только тремя, держа две донки в запасе, и выставлял все пять крайне редко. При среднем клеве трех донок было достаточно, потому что их часто приходилось перебрасывать из-за пустых подсечек и оттяжек лесы течением. На стоячей воде оно появлялось и бывало очень сильным при быстром проходе крупного судна под мостом. Заброс с руки получался не всегда. Бывало, порыв ветра путал смотанную леску или на нее попадал мусор, тогда образовывалась «борода», леска собиралась в комок, а грузило плюхалось у самых ног. Еще можно было порезать указательный палец, если после раскрутки неправильно отпускаешь снасть. Вдобавок к этому, сидение на корточках на наклонных плитах с протянутой рукой в ожидании повторной потяжки - занятие не из приятных. Конечно, рыбацкий азарт и удовольствие от поимки рыбы помогали преодолевать трудности, но хотелось комфорта.

Как-то в середине лета рано утром я, как всегда, вышел на берег поздороваться с рыбаками. Погода стояла чудесная, было тихо и солнечно. Почти под мостом недалеко от опор я увидел необычного рыбака. На тропинке за плитами на стульчике сидел дядя в штормовке и кепке с длинным козырьком. Перед ним веером были раскинуты три спиннинга. Удильник каждого лежал на крючке стойки, воткнутой в щель между плитами. Лесы уходили в воду, оттянутые бубенцами с кубиками черной резины с прорезью наверху. Бубенцы, сделанные из ружейных гильз, были привязаны к стойкам. Левее на плитах лежал подсак с длинной ручкой. Я остановился неподалеку и стал наблюдать. Как раз случилась поклевка. Мелодичный звон и подергивание возвестили об этом. Рыбак, не вставая со стульчика, проворно нагнулся, взял спиннинг и коротко подсек. Бубенец подлетел, резко звякнув, соскочил с лески и блямкнулся об плиты.

С характерным квохтаньем и треском заработала закрытая безынерционная катушка. Конец спиннинга гнулся и подрагивал, рыба была на крючке и шла к берегу. Не прекращая подмотку, рыбак встал и спустился по плитам поближе к воде. Вот лещ уже виден и полощется у самых водорослей. Я жду, когда меня позовут на помощь, но мастер действует самостоятельно. Он опускает спиннинг, прекратив подмотку, приседает, беря подсачек, и плавно спускает его в воду. Затем, отводя удилища, заводит рыбу в мотню и приподнимает подсак. Почувствовав неволю, лещ начинает биться, но поздно. Теперь мастер складывает спиннинг с ручкой подсака и, двумя руками поднимая добычу, выносит ее за плиты.

Я был поражен! Доночники всегда помогают друг другу, истошно вопя: «Подсак!» При этом короткая ручка и скользкая нижняя кромка плит нередко приводят помощника к купанию. Попытки вытащить рыбу разом или накрыть ее сверху тоже могут окончиться плачевно. Так думал я, подойдя поближе и разглядывая вытащенную снасть. Вместе с лещом в сетке лежал размытый комок каши на проволочном основании и два коротких поводка, крючок одного из них торчал изо рта рыбы. Наконец, лещ был освобожден и отправлен в садок, где уже полоскались другие. Среди них была видно крупная плотва. Настала пора насаживать. Рыбак достал из рюкзака комок каши, завернутый в тряпицу, и я уловил слабый запах аптеки. Он вдавил свежую порцию в кормушку, закатал крючки, затем последовал мастерский бросок через голову. Представление окончено. Пора домой.

Я постеснялся заговорить и расспросить подробно, но все хорошо запомнил и загорелся сделать себе такую же снасть. Родители дали мне денег, и я купил себе два двухколенных двухметровых стеклопластиковых спиннинга с пробковой ручкой и стальными кольцами и две катушки. Кормушки я решил сделать сам, подсмотрев конструкцию у умельцев на Птичьем рынке. Мой двоюродный брат, работавший на судоремонтном заводе в Водниках, помог мне. Он принес тонкие насверленные нержавеющие трубки, которые я согнул, обрезал и переплел проволокой. В рожки вставил кембрики, продел через них поводки, которые привязал к основной леске выше кормушки. Из резины от каблука сделал зажимы на колокольчики. Все получилось отлично.

С первой рыбалки я почувствовал, что поклевок стало значительно больше. Теперь я сек рыбу на раз, полулежа рядом со спиннингами на одеяле. Но мне не нравились стойки, которые иногда падали, или их некуда было воткнуть. Не нравилась и возня с отвесом. Хотелось упростить систему, и я решил сделать сторожки. В сарае у брата нашлась тонкая стальная проволока, которая хорошо пружинила. Полметра хватило сделать лапку и загнуть крючок. Лапку сторожка я примотал изолентой к концу спиннинга так, чтобы, согнувшись, крючок заходил за тюльпан, и не мешал подмотке. Конструкция получилась удачной. Стойки стали играть вспомогательную роль. Теперь можно было класть спиннинг на плиты, хотя сечь стало труднее. Зато в ветреную погоду можно было спустить конец спиннинга к самой воде, и леска парусила меньше. Рыбалка сделалась гораздо успешней. Концентрация внимания и скорость подсечки давали возможность ловить даже мелкую плотву, не засекавшуюся на обычные донки.

С новой снастью мне стали доступны почти любые берега. На велосипеде я исколесил всю прибрежную зону, пристраивая спиннинги на кустах или осоке. Можно было наслаждаться жизнью! Только однажды, нажав на катушке кнопку сброса, я обнаружил, что леска застряла. Когда катушка была разобрана, стал виден пропиленный паз на рабочем штырьке, таскающем леску. Мой брат, тоже заядлый рыбак, любитель ловли уклейки на удочку тонкой снастью, посочувствовал мне. С его подачи на заводе была изготовлена нужная деталь из нержавеющей износостойкой стали, и катушка заработала вновь. Жизнь снова стала прекрасной.

Годы незаметно летят, меняя жизнь человека. Моя страсть к рыбалке со временем не остыла. Окончив школу и отслужив, я начал работать. На заводе вступил в МОРС и МООиР и стал посещать рыболовные базы. Поплавочная удочка стала для меня основным орудием лова, а ловля с лодки - любимым отдыхом. Судьба свела меня с настоящим мастером-рыболовом, а желание научиться ловить лучше привело меня в их ряды. Спортивная ловля открыла новые грани моего увлечения.

Прекрасное время молодости, казалось, будет длиться вечно, но все меняется. С годами семейные заботы и устройство быта требуют выбора: спорт или обычная рыбалка. Я выбрал второе. Потом изменения произошли и в стране, они сказались не лучшим образом на жизни людей. Наше увлечение стало дорогим. Большинство подмосковных баз закрылось, и лодок стало мало. Теперь, как встарь, я ловлю с берега мелочь, вспоминая, как таскал лещей с лодки. Может быть, пришло время снова взяться за фидер?

автор Виктор ПУЧКОВ