За зимней чехонью

Желание половить чехонь зимой у меня было, насколько я помню, с самого детства. Воспоминания о стремительных серебристых молниях, мелькающих в относительном тиховодье обраток над ямами, прекрасно просматривавшемся с крутого берега Ахтубы, на котором я в детстве часами лежал и разглядывал картины жизни речных обитателей, будоражили воображение и охотничий инстинкт долгими зимними вечерами. Несомненно, ловля чехони в сезон открытой воды очень интересна и захватывающа, а, при некоторой доле опыта и знания особенностей мест обитания и повадок этой рыбы, ещё и довольно добычлива, что, учитывая прекрасные гастрономические качества объекта охоты, особенно в вяленом виде, мотивировало не только чисто спортивный интерес к этой ловле.

Чехонь как зимняя цель

Но на дворе зима и, казалось бы, о вяленой чехони можно забыть до распаления льда, когда её косяки начнут готовиться к нересту, отъедаясь после зимней «спячки». А почему, собственно, «спячки»?! На чём основано предположение, что чехонь зимой не питается? Проштудировав массу околорыболовной литературы, журналов и интернет-публикаций, однозначного ответа на этот вопрос я найти не сумел. Мнение Л.П. Сабанеева о том, что косяки чехони залегают на зиму в спячку, несколько не вязалось с фактами случайной поимки отдельных чехонек в самую глухую зимнюю пору на волжских и ахтубинских ямах во время целенаправленной ловли забана (густеры) и белоглазки (сопы). Причём случаи поимки происходили в основном где-то в толще воды в момент опускания оснастки зимней донной снасти ко дну. На какой именно глубине это происходило, вычислить, как правило, не удавалось. Выставляя тот или иной горизонт (путём подъёма оснастки на метр или два от дна) и оставляя снасть в подвешенном состоянии, поклёвок я так и не обнаруживал. На этом, собственно, эксперимент и заканчивался, т.к. «соседи» вокруг довольно бойко ловили со дна довольно приличных забанчиков.

Тем не менее, желание понять для себя окончательно, можно ли ловить чехонь зимой целенаправленно, всё более укреплялось. И однажды, собираясь с вечера на завтрашнюю рыбалку на Ахтубу, в места, как мне казалось, потенциального обитания чехони, я решил в качестве эксперимента соорудить «лесенку» (так я назвал для себя эту снасть). Состояла она из:
• обычного зимнего удильника с кивком средней жёсткости из обычной силиконовой трубочки диаметром около 3-4 мм;
• основной лески сечением 0,2 мм тёмного цвета (чтобы виднее было отцеплять от неровностей льда вытащенную снасть);
• концевой мормышки весом около 4 граммов.

Учитывая, что глубина в месте ловли была в районе 7-8 метров, на высоту лески 5 метров от мормышки я навязал коротких (10-15 см) поводков из лески сечением 0,14 мм с мелкими свинцовыми мормышками типа «дробинка» (такие мормышки у меня завалялись с юношеских пор в достаточном количестве). Поводки с мормышками расположил на расстоянии примерно полметра друг от друга, дабы охватить максимально возможный диапазон горизонтов, в которых может располагаться косяк чехони. Всю «лесенку» намотал на отдельное мотовило.

Над лункой в роденовской позе

Раннее утро встретило на выходе из дома двадцатипятиградусным морозом и довольно ощутимым ветром, мгновенно ожёгшим лицо и прогнавшим остатки сна. Загрузив вещи в «Ниву», завёл и поставил её на прогрев, готовя к приезду Ромы-Гвардейца, заявленного в программе предстоящего «спектакля» в качестве водителя-телохранителя. Водителя - потому что машину я сам не вожу, а телохранителя - по ставшим понятными впоследствии причинам. Как ни странно, но Рома опоздал всего на 15 минут, что, собственно, в его случае не рассматривается как опоздание в принципе. Перегрузили его шмотки и детскую деревянную табуреточку, ставшую уже притчей во языцех в среде волгоградских рыболовов, и выдвинулись в сторону Капустина Яра Астраханской области. 120 километров дороги пролетели практически незаметно и стоили мне всего одного пакета заранее припасённых конфет-леденцов, коими потчевал водителя, когда потребность в разговорах у меня уже иссякала. Каждая конфетка была эквивалентна 2-3 минутам тишины, что давало возможность перевести дух и переварить ту массу информации, которую я успевал получить в промежуток времени между двумя леденцами.

На берегу Ахтубы нас «порадовала» картина, достойная самого именитого из автосалонов. Десятки автомобилей разных цветов и моделей, различных производителей и степеней изношенности уже привезли и высадили на лёд рыболовный десант. Пока мы вытащили из своей машины привезённый скарб и собрали ледобуры, мороз и ветер ненавязчиво напомнили о своём существовании на примере побелевших кончиков пальцев у нас на руках. При такой погоде короткий зимний день до вечера может показаться не таким уж и коротким. Ну да ладно, лишь бы рыба клевала, а там будет видно - уехать никогда не поздно.

А рыба клевала. Пройдя мимо дружно расположившихся спинами к ветру рыболовов, с удовлетворением заметили, что возле их лунок уже присутствует по десятку, а то и больше, рыбёшек довольно съедобного размера. И, что меня особенно порадовало, у некоторых лунок я заметил несколько остекленевших на морозе чехонек. Пробурив по паре лунок и опустив донные удочки с насаженным на мормышки мотылём, обратил внимание на довольно сильное течение, на котором грузило весом % унции (21 грамм) достигало дна не без труда. Поклёвки не заставили себя долго ждать. Клевала в основном белоглазка (сопа), требовательно и безапелляционно дёргая кивки на обеих удочках. Покосившись в сторону Ромы, заметил, что и у него дела шли довольно неплохо. Рыболовному «счастью» не способствовали только несколько ослабевший за счёт поднявшегося солнца мороз и усилившийся ветер. Снимая с крючка очередную рыбу, Гвардеец выдал очередной же перл, достойный сокровищницы мировых маразмов: «И почему рыба не ловится тёплой? Я бы хоть об неё руки грел!».

Тем не менее, несмотря на некомфортные для рыбалки условия, никто из присутствующих на льду уходить с оного в угоду стихии явно не собирался. Порыбачив таким образом в течение часа-полутора, я решил встать и хоть немного размять ноги. Оглядевшись, отметил, что периодичность поклёвок несколько снизилась, причём не только у нас, но и у всех рыболовов в обозримом окружении. Пройдя в качестве разминки вдоль лунок соседей, обращал внимание на видовой состав выловленных рыб, выглядывая среди забанчиков и белоглазок более прогонистую чехонь. В общей сложности заметил три или четыре рыбки у рыбаков, сидящих примерно на одной линии вдоль течения в верхней части ямы. Пора бы опробовать и «лесенку». С решимостью возвращаясь к своему ящику, стоящему у лунок с призывно дёргающимися удочками, взглянув на Гвардейца, священнодействующего над удочками, улыбнулся собственной ассоциации. «Мыслитель» Родена просто отдыхает! Только наш - в брезентовом плаще и на детской табуреточке. А ведь наловил этот «мыслитель» раза в полтора больше, чем я. Вот что значит знаменитая усидчивость и настырность Ромы. В большинстве случаев сии качества достойны только уважения.

Прижав остающиеся у лунок удочки сумкой с термосом, взяв только ящик и бур, я перебрался метров на 30 выше по течению за спины сидящих на яме рыболовов. Пробурив и очистив от шуги лунку на границе подлёдной струи, размотал и насадил мормышки-«лесенки». Причём терпения в насаживании на мелкие крючочки мизерных мормышек мотыля хватило только на 2-3 нижних, остальные мормышки наживил кусочком коровьего вымени, опарышем, тестом, плавленым сырком. А как угадать, чем предпочитает питаться непонятная зимняя рыба чехонь? Эксперимент должен быть экспериментом во всём. Пока насаживал крючки, лунка довольно сильно обмерзла. Расчистив её и предварительно промерив глубину, начал опускать снасть под воду на отмотанные 7 метров, внутренне ожидая чуда - что чехонь возьмёт тут же. Чуда, к сожалению, не случилось. Ставочка «лесенки» ушла под лёд полностью, пригрузив сторожок удильника весом мормышек и силой течения.

Отметив для себя, что леска перемещается в лунке в горизонтальной плоскости, что показательно именно для края струи, удовлетворенно закурил и стал ожидать поклёвку. Первая долгожданная поклёвка случилась, несмотря на абсурдность, неожиданно. Удильник подпрыгнул и резко накренился в сторону лунки. Подсечка. Борьба с метрами тонкой лески, которую тщетно пытаешься аккуратно укладывать на лёд, борясь с ветром, - и вот она первая «рыба-сабля» прыгает на льду, запутывая и без того прекрасно путающуюся леску. Рыба взяла на третью снизу мормышку с мотылем. Учитывая, что вся ловля происходила в толще воды, без какого-либо ориентира по касанию дна, единственной базой для отсчёта может являться только спуск лески с катушки, а это примерно 5,5-6 метров. К счастью, леска не запуталась и кольца легко ушли в лунку при опускании снасти. Лишь только примёрзшие мормышки с насадками пришлось нежно отдирать ото льда.

Устанавливая удочку на место, ощутил явную поклёвку «в руку». Чехонь взяла на вторую снизу мормышку, также наживленную мотылём. Размер рыбы вполне приличный для данного вида и времени года - порядка 200 граммов. Следующая поклёвка случилась также без ожиданий. Теперь рыба взяла на четвёртую мормышку с опарышем. Затем тесто. Снова мотыль. Системы -никакой! Судя по всему, «хвост» из настроенной «лесенки» подо льдом колышет течением не только в горизонтальной, но и в вертикальной плоскостях, и чехонь просто хватает ближайшую к ней движущуюся наживку. Горка выловленной чехони росла на глазах, привлекая недобрые взгляды окружающих рыболовов, клёв забана у которых потихоньку сошёл на нет. В азарте ловли я не заметил, как подошел Рома, только вздрогнул от раздавшегося за спиной вопроса, предваряемого звуком шмыгнувшего носа:
- Ну чё?
- Да вот, поймал немного чехоньки.
- Хорошая рыба, - констатировал Рома, внимательно присматриваясь к снасти, с которой я как раз снимал очередную рыбу.

Клёв немного затих, что позволило немного оторваться от увлекательного занятия, закурить и осмотреться. Вокруг был уже табор. И местные, и неместные мужики оккупировали всю струю, пытаясь ловить чехонь на донные снасти, что получалось, прямо скажем, довольно неважно. Рома перебрался поближе, просверлил лунку, тем самым застолбив «делянку», и вязал на морозе «лесенку». Учитывая размеры его «музыкальных» пальцев (по четыре клавиши на пианино одним пальцем жмёт), онемевших на ветру и морозе, давалось это ему не без труда. Тем не менее снасточку с четырьмя мормышками он всё же связать умудрился. Насадив крючки «чем попало», опустил в лунку и недолго думая выловил очень приличного размера чехонь. Видимо, косяк сместился чуть ниже по течению, в район его лунки. У меня нечастые поклёвки чехони перемежались поклёвками некрупного синца, косяк которого, по-видимому, также барражировал.

 Так и «выступали» мы с Гвардейцем до захода солнца под неодобрительные взгляды окружающих. По их мнению, мы выглядели просто отщепенцами от сплочённого рыбацкого коллектива, которые вопреки пресловутой солидарности умудряются что-то вылавливать на фоне общего полного бесклёвья. От физической расправы нас, наверное, спасал только грозный вид Гвардейца, антропометрия которого внушала окружающим мысль поостеречься от решительных действий. С заходом солнца клёв словно кто-то выключил, повернув невидимый краник. Мы не без удовольствия стали собираться домой, упаковывая замёрзших рыб в полиэтиленовые пакеты. Домой ехали уставшие и довольные, предвкушая горячий душ и свежезаваренный чай. В ходе этой рыбалки, в результате последующего взвешивания, мой улов (именно чехони) составил 6 кг. У Романа общий улов (с учётом забана) - порядка 8-9 кг.

Таким образом, как мне кажется, устоявшееся мнение о том, что чехонь зимой не питается и ловля её целенаправленно и эффективно невозможна, несколько не соответствует действительности. Возможно, применение каких-либо других способов ловли этой рыбы будет более эффективно, но для себя я понял одно - в рыбалке аксиом не бывает, насколько бы авторитетным ни было мнение.